Я с ветром сплетаю слова свои, звенящим серебром наполняю певучие звуки. Плавно и осторожно, словно ниткой, вшиваю в ткань реальности то, что должно быть истиной, да истиной и останется, и ткань реальности будет петь мне так же, как я пою ей сейчас. Сказкой становится быль, и былью становится сказка; уходят в прошлое страшные сны, а сказочные полотна сновидений, что приходят им на смену, расцветают совсем иными красками, ароматами, музыкой.
Однажды о нас сложат легенды, хотелось бы верить мне. Не мы сами - так наши потомки, не наши потомки - так наши друзья, не наши друзья - так потомки друзей. Это были бы истории о честности и чести, о дружбе и любви, об открытом сердце, о крыльях за спиной и о теплом, летнем ветре в лицо. О мирном сказочнике, который любил с улыбкой переплетать между собой линии судеб, историй, открытий и странствий. О деве цветов, дочери бога-обманщика, в глазах которой отражается все буйство ярких красок мира, весь спектр эмоций, все причины жить и открывать глаза. О молчаливом фокуснике, лицо которого закрыто тысячей масок, и достающим цилиндр из кролика, кролика из шкафа, шкаф из снегоуборочной машины, а снегоуборочную машину из цилиндра. О крепком мастере-мечнике, меч которого - это острый разум, а в силе которого сплетается песней угрюмое ворчание гор с бешеным ревом торнадо. О деве-волке, сестрице стародавнего сказочного зверя, спокойно мерцающей желтыми глазами из вечернего полумрака. О всех тех, кто оказывается с нами - на время ли, навсегда ли, о тех, кому стоит помнить, что наши дороги вечно из странных, вечно на грани света и сумерек, что пройти ими - означает измениться, умереть в старом своем качестве, чтобы родиться заново, и пройти какую-то часть бесконечной дороги рядом с нами.
И да хранят Силы нас - вечной странников лунной дороги, и да помогут они тем, кто составляет наш ближний круг.
Ибо много силы нужно, чтобы ступить на эти дороги, и еще больше - чтобы идти ими с нами.